Татьяна Каширина, пятикратная чемпионка мира по тяжёлой атлетике
— Насколько удовлетворены результатом от сегодняшнего турнира?
— Результат относительно нормальный. Не сделала то, что надо было сделать, но в связи с последними проблемами, это нормальный результат.
— После последнего подхода вы почувствовали какой-то дискомфорт. Это какая-то травма?
— Нет, это просто, как называется в тяжёлой атлетике, «шиканула». Поплыла немножко голова, такое бывает, ничего страшного.
— Когда был последний старт у вас?
— Старт был последний, если не ошибаюсь, в августе. Чемпионат России в Грозном. Там я подняла 135 и 170 кг. В принципе, сейчас то же самое.
— Понятно, что до вашего результата всем далеко, но, тем не менее: растёт конкуренция или нет?
— В России, вообще, как бы это не звучало громко, конкуренции в моей категории нет. Я сама с собой выступаю, штанга – мой самый главный соперник.
— Когда у вас был в последний раз достойный конкурент?
— Наверное, это было перед Олимпийскими играми в 2012-м году. Тогда ещё была конкуренция – сейчас, к сожалению, её нет.
— Для молодых ребят насколько важно выступление во время пандемии?
— Это тяжело, конечно. Сама во время карантина тренировалась в подвале, где низкие потолки. Результат очень сильно упал. До сих пор никак не можем восстановиться после карантина. Неизвестно, что будет дальше. А ребятам… ну, у них всё ещё впереди. Терпения им; чтобы ставили цели и не сдавались.
— В своём детстве я активно наблюдал за тяжёлой атлетикой по телевизору. Потом всё это пропало, и, мне кажется, мы потеряли большую аудиторию по тяжёлой атлетике. Что сейчас нужно делать, чтобы вернуть спорту былую славу?
— Моё мнение: конечно, нужно показывать. Вы сами понимаете, что телевизор и экран – это очень хорошая реклама. Многие, хотя и говорят, что сейчас не смотрят телевизор, – смотрят! И идёт реклама продукции – покупают. Если бы, как раньше, показывали спорт, то, естественно, больше было бы интереса. К сожалению, многие мои знакомые – да и незнакомые, кого я встречаю в городе – даже не знают, что это за вид спорта. И когда транслировали те же чемпионаты мира или Олимпиаду, они говорили: «Мы даже не знали, что это такой красивый вид спорта». У них понятие, что это просто качки. Люди не знают об этом виде спорта так хорошо, как бы можно было бы знать.
— Сейчас ситуация в мире тяжёлой атлетики непростая. Как можете прокомментировать, что тяжёлую атлетику, в принципе, могут отстранить от Олимпийских игр?
— Я профессиональный спортсмен, я делаю свою работу и не должна касаться вопросов, которые я не могу решить.
— А если говорить про тяжёлую атлетику России. За последние 4 года какие у вас взаимоотношения с руководством?
— По-разному бывает. Бывало и зажимали, бывало и не выпускали. Так скажу: были и тяжёлые моменты. Работаем.
— Однажды вы пропустили чемпионат Москвы, и из-за этого вас – пятикратную чемпионку мира – руководство не хотело ставить на чемпионат России. Как такое возможно?
— Я тогда не чемпионат Москвы пропустила (я выступаю за Московскую область). Я не выступила на Центральном федеральном округе, это был 2018-й год. Меня не хотели допускать до чемпионата России и, в частности, дальше не хотели пропускать до чемпионата мира. Но, к счастью, всё разрешилось. Не без помощи высокопоставленных людей и не без помощи Сергея Александровича Ерёмина. Все знают, кто помогал. Слава богу, всё разрешилось: я выехала на чемпионат России и мира.
— Сергей Александрович сейчас выдвигается на пост главы ФТАР. Что вы можете сказать по поводу его кандидатуры?
— Я с Сергеем Александровичем совместно работаю уже 4 года. Этот человек многое делает для спорта, он любит спорт. В частности, он многое делает для развития тяжёлой атлетики. Он хотел проводить турниры на уровне чемпионата России, но так как взаимоотношения с федерацией не очень хорошие, они не дают по каким-то причинам этого сделать. Сергей Александрович очень любит спорт. Он мне помог и очень многим другим тяжелоатлетам помогает. Турниры проходят очень достойно, красочно.
— Помимо Сергея Александровича, вы знакомы с другими кандидатурами на пост главы ФТАР?
— А кто у нас там ещё есть?
— Например, Агапитов.
— С этим человеком я очень хорошо знакома…
— Так понимаю, не в самую лучшую сторону?
— Ну…да (улыбается). По-моему, ещё Дима Клоков. Не знаю, выдвигается он или нет. Я говорю, я не касаюсь этих вопросов... Но с кандидатами, которые представляют нашу федерацию, у нас, скажем так, только рабочие отношения. И я могу только за Сергея Александровича сказать, что этот человек популяризирует спорт, любит его и старается продвинуть тяжёлую атлетику.
— Касательно Фонда «Гераклион». С большим удовольствием участвуете в их соревнованиях?
— Конечно. Здесь, во-первых, я работаю. Во-вторых, сейчас отменили всероссийский турнир в Туле, где мы должны были выступать – и это хорошая возможность, говоря на нашем тяжелоатлетическом языке, «пройтись», показать какой-то для себя результат.
— Какие ещё привилегии и бонусы даёт вам Фонд?
— «Гераклион» – это огромная поддержка. После 2016-го года, где нас не допустили до Олимпийских игр, Фонд хорошо поддержал и меня, и не только меня. Поддержка колоссальная. Можно ставить какие-то цели перед собой и идти к ним. Ты знаешь, что за спиной есть поддержка, и тебя никогда не бросят в трудную минуту.
— Я так понимаю, здесь применяются также серьёзные медицинские инновации?
— Да, есть большой плюс и инновациями в медицине, и хорошими залами, и хорошими выступательными условиями. Что ещё нужно для спортсмена?
